Чернышов, С. Монетизация истории

Совет по сохранению историко-культурного наследия при губернаторе Новосибирской области одобрил концепцию создания в райцентре Сузун музейно-туристического комплекса «Завод-Сузун. Монетный двор». Таким образом, региональное правительство поддержало целевую программу, принятую Советом депутатов Сузунского района в конце ноября 2010 года, которая и предусматривает создание в районном центре полноценного туристического объекта, обеспеченного всей необходимой инфраструктурой. Проект может стать первым успешным примером создания локальной туристической зоны в совсем не туристической Новосибирской области. Небольшой поселок Сузун (с населением порядка 15 тыс. человек), расположенный в 170 км к юго-западу от Новосибирска и в 112 км к северо-западу от Барнаула, имеет необычную для Сибири историю. Основанный по именному указу Екатерины II от 7 ноября 1763 года, Сузун стал своего рода «моногородом» — здесь был построен медеплавильный завод и монетный двор. Именно тогда, когда в Сибири начали развиваться Томск, Барнаул, Красноярск и другие города, здесь возникла необходимость чеканить монету — снабжение региона деньгами из центра России было слишком дорогостоящим удовольствием. Строительство Нижне-Сузунского медеплавильного завода началось в 1764 году в непосредственной близости от Колывано-Воскресенских заводов и основных транспортных артерий того времени. В 1765 году на заводе началась выплавка меди, в 1768 году — серебра, а позже — и железа. Уникальностью Сузунского завода следует считать то, что на протяжении века здесь работал, по сути, второй эмиссионный центр всей страны. С 1766-го по 1781 год на заводе чеканилась специальная «сибирская монета», которая имела обращение на территории Сибири (случай исключительный для единого государства) и использовалась для торговли со Средней Азией и Китаем. А с 1781-го по 1847 год на Сузунском монетном дворе чеканилась монета общероссийского образца. К концу XIX века запасы руды в Колывано-Воскресенском горном округе истощились, экономика завода стала убыточной. Поэтому в 1889 году совет Алтайского горного округа (входящего в состав Томской губернии) принял решение о закрытии предприятия. Последняя символическая выплавка металла была сделана в 1914 году, после чего завод окончательно прекратил работу. Затем в истории Сузуна, как и всей страны, начался советский период. Поселок, в царское время бывший крупным промышленным и торговым центром, превратился в обычное провинциальное захолустье. Основой его экономики стал крупный лесхоз, железнодорожная станция да мелкие предприятия, создаваемые в большинстве районных центров — мясокомбинат и молзавод. О великой истории здесь, по свидетельству местных жителей, не вспоминали. «Во времена СССР интереса к заводу и монетному двору не было — все были заняты «глобальной историей». Это вопрос идеологии. О том, что поселок играл такую заметную роль в экономике XIX века, стали говорить только в конце 70-х годов века XX-го. Только тогда возник, в частности, районный краеведческий музей», — считает одна из разработчиков программы возрождения Сузунского завода, начальник отдела общественных связей и информации районной администрации Татьяна Ольгова. А в 1986 году вышла книга писателя Игоря Соколова «Сузунская миллионщина» (обычным по тем временам 15-тысячным тиражом) — исторический роман, в котором рассказывается о последних годах работы медеплавильного завода и жизни рабочих. Сегодня от завода частично сохранилось только здание толчельни (в которой перерабатывалась известь для приготовления сплавов), а также плотина на реке Нижний Сузун. На базе двух этих объектов, а также окружающей их территории по проекту и должен вырасти будущий туристический объект музейный комплекс «Завод-Сузун. Монетный двор». Есть для этого и формальные предпосылки. Хотя сами сохранившиеся строения объектами культурного наследия официально еще не признаны (пока существуют только данные экспертизы 2010 года, которая подтвердила их высокую историческую ценность), сам поселок Сузун включен в список исторических поселений еще в 1990 году решением Министерства культуры РСФСР. «Я думаю, сейчас мы просто созрели для таких проектов. Если раньше на уровне муниципалитета занимались в основном первоочередными задачами, по сути «латанием дыр», то сейчас и власть готова вкладываться в туристические объекты, и инвесторы готовы выделять средства. В частности, уже есть договоренности с ОАО «Эффект», корпуса которого расположены в непосредственной близости от планируемого музея, с магазинами, кафе, которые обязуются перепрофилироваться в единый с музеем стиль, а также с внешними инвесторами», — отмечает Татьяна Ольгова. Согласно упомянутой муниципальной целевой программе, все работы планируется завершить до 2015 года — именно такие сроки были утверждены на Совете по сохранению историко-культурного наследия. К этому времени будет осуществлена реставрация ряда объектов, построена необходимая инфраструктура и разработаны туристические продукты. Стоимость всех работ оценивается в 337,5 млн рублей, из которых средства федерального бюджета должны составить 222,8 млн (затраты на инженерные коммуникации, строительство моста и дороги, реконструкция объектов ЖКХ). Еще 54,8 млн на софинансирование реставрации объектов историко-культурного наследия выделит областная казна, а 38 млн — частные инвесторы (деньги пойдут на создание собственно самих объектов туристической инфраструктуры. И только 19,8 млн рублей предусмотрено наскрести в муниципальном бюджете (согласно программе — «на софинансирование всех объектов»). «Причем это минимальные затраты, финансирование самого необходимого. Если комплексно посчитать все затраты, общая стоимость проекта составит порядка 1,3–1,5 миллиарда рублей. При этом, согласно нашим расчетам, 65 процентов из этой суммы — средства частных инвесторов, а остальное — государственные расходы на инфраструктуру, в первую очередь — средства формирующихся сейчас федеральных программ по развитию сельских, исторических территорий и туризма», — комментирует Ольгова. К 2015 году планируется достичь показателя в 50 тыс. туристов в год, причем костяк этого потока — так называемые туристы выходного дня — жители больших городов, прежде всего Новосибирска и Барнаула. «Эта цифра получилась из простого расчета — два-четыре туристических автобуса за выходные, в каждом в среднем по 40 человек, а в году 56 выходных. Помимо этого в общей сумме туристов большую роль будут играть охотники и рыболовы, а также детские группы — мы уже прорабатываем идею о включении экскурсии в музейный комплекс Сузуна в региональный компонент школьных уроков по истории Сибири», — продолжает Ольгова. Отметим, что такой подход уникален даже для крупных туристических проектов, таких как особые экономические зоны на Алтае или Байкале — целевая аудитория узко сегментируется, и для каждой группы вырабатывается отдельный турпродукт. Таким образом, идет работа по привлечению на территорию не абстрактного туриста, а конкретного человека с вполне внятным увлечением — охотника, рыболова, любителя истории (см. «Горы и люди» в «Эксперте-Сибирь» № 38–39 за 2010 год). Татьяна Ольгова — выпускница Новосибирского пединститута, всю жизнь проработавшая учителем истории в школе родного для нее Сузуна. Поэтому она как никто понимает, что одна из главных проблем этого и подобных проектов — отсутствие квалифицированных кадров для туристических баз, кафе и гостиниц. «Например, в Мошковском районе в прошлом году организовали этнографический лагерь, в котором дети могли изучать культуру разных народностей. И главная проблема этого лагеря была в том, что уровень образования и культуры местных жителей не позволял набирать их в качестве обслуживающего персонала. Это стало главной издержкой того проекта», — комментирует заведующая кафедрой туризма, гостеприимства и курортного дела Новосибирского государственного университета экономики и управления (НГУЭУ), директор новосибирской турфирмы «Мир курортов» Марина Артамонова. В Сузунском районе это понимают — в местном профучилище собираются вводить курсы по подготовке горничных, а также гидов-экскурсоводов. В течение нескольких лет училище планирует получить лицензию на соответствующие направления (сейчас здесь готовят специалистов по обычным для села специальностям — тракторист, механизатор, водитель, электросварщик, в последние годы — бухгалтер). Новосибирская область — регион молодой и, как и все остальные, сформированный административно, а не сложившийся исторически. Тем не менее даже на этой территории можно найти еще порядка десятка интересных мест или объектов. Из тех, что на слуху, вспоминается Умревинский острог, Волчья грива (место стоянки древнего человека и кладбища мамонтов), Чичабург (городище, построенное 3–4 тыс. лет назад), озеро Чаны. Все они расположены преимущественно в областной глубинке, сильно оторванной по уровню жизни от районов Новосибирской агломерации. В муниципалитетах ни один из этих проектов не прорабатывается детально. Очевидно, что причина кроется в сложившейся бюджетной системе, при которой местные власти (большинство из них зависят от региональных бюджетов на 40–70%) вынуждены решать текущие задачи простого выживания. Тогда как вложения в туристическую инфраструктуру — это длинные деньги, которые вернутся инвесторам и государству не сразу, а через 5–10 лет. А это для местной власти в современных условиях — непозволительная роскошь. «Неохотно идут на такие проекты и региональные бюджеты, поскольку обычно очень трудно окупить бюджетные вложения в инфраструктуру и реконструкцию исторических объектов за счет налогов, которые будет платить бизнес», — отмечает соруководитель аналитического отдела «Инвесткафе» Дмитрий Адамидов. Важную роль играет и субъективный фактор, а именно: личность руководителя муниципального образования. Так, Маслянинский район Новосибирской области вышел на новый уровень своего развития после избрания его главой владельца местного кирпичного завода Вячеслава Ярманова. В этом муниципалитете, расположенном на юго-востоке области (ближайшая железнодорожная станция — в 100 км) вдали от федеральных трасс и областного центра, в частности, было организовано предприятие «Сибирская Нива» (региональное предприятие группы компаний «ЭкоНива» немецкого предпринимателя Штефана Дюра), построен бассейн, современный дом престарелых. Бизнес-подход к управлению территорией, которого придерживается Ярманов, стал ярким примером успешной комплексной модернизации сельской территории (см. «Но и этого мало» в «Эксперте» № 5 за 2010 год). На территории будущего музейного комплекса расположатся восстановленные корпуса завода, музей, предприятия общепита, сувенирные лавки и вся необходимая инфраструктура И наоборот, именно с личностью местного руководителя связывают неудачу проекта возрождения Умревинского острога в Мошковском районе — первого русского поселения на территории нынешней Новосибирской области, который начали активно возрождать пять-семь лет назад. «Для области это интересно. Но прежде всего должна быть добрая воля местного начальства. Я в свое время считал, как на территории Умревинского острога можно сделать развлекательный комплекс, большую фестивальную площадку. Даже обсуждали идею перенести туда все фестивали, которые новосибирцы организуют на Алтае. Что можно было бы сделать — найти инвестора, но этим просто некому заниматься. Я говорил в свое время с главой Мошковского района, они в этом не заинтересованы», — рассказывал в интервью порталу «Сибкрай» директор Новосибирского государственного краеведческого музея Андрей Шаповалов. Сузунский район, получается, нашел новый вектор своего развития после избрания его главой в марте прошлого года Александра Дубовицкого. Его предшественник Виктор Спирин (назначенный в начале 2010 года исполнительным директором регионального Фонда модернизации ЖКХ) активного интереса к возрождению медеплавильного завода и монетного двора не проявлял. В итоге Сузун может стать первым муниципальным образованием в Новосибирской области (и одним из немногих в Сибири в целом), который осознанно делает ставку на проект развития туристического объекта регионального значения. Причем проект для муниципального уровня довольно хорошо проработан, учитывает, что немаловажно, вопросы финансирования из федерального (через целевые программы) и регионального бюджетов. Вместе с тем, одно дело — проект, разработанный для одобрения в региональном правительстве и федеральных структурах, и совсем другое — проект для частных инвесторов. «Бизнес-составляющая проекта проработана недостаточно, либо же результаты представлены неубедительно. Необходимо сделать бизнес-план и инвестиционный меморандум в соответствии с принятыми на рынке стандартами, где все просто и понятно, однозначно трактуемо и по возможности доказуемо. Пока же в проекте нет даже расчета эффективности, а для инвесторов финансовые показатели — едва ли не самое главное. Также нет организационной модели проекта, тогда как мировой и российский опыт свидетельствуют, что ключевым вопросом в успехе подобных начинаний, как ни странно, является не столько инвестор, сколько оператор, который смог бы предложить единую концепцию создания комплекса и/или осуществлять его дальнейшую эксплуатацию. Под привлекательную идею (концепцию) могут найтись инвесторы, а без достаточной проработки идеи проект потерпит неудачу», — заключает Дмитрий Адамидов. Пока очевидно, что в деле привлечения инвесторов под туристический проект Сузунский район станет первопроходцем, поскольку ни у одного подобного локального начинания (развитие туризма на Байкале, Алтае и в Горной Шории — проекты большего масштаба и другой направленности) опыта привлечения крупных частных инвестиций попросту нет. Так, работающий в Кемеровской области музей-заповедник «Томская писаница» (расположен в 55 км севернее Кемерова, рядом с уникальными наскальными рисунками) был основан в 1988 году решением Совета министров РСФСР за счет бюджетных средств. А не менее успешный проект архитектурно-этнографического музея «Тальцы» (расположен на 47-м км Байкальского тракта в Иркутской области, представляет собой собрание памятников истории и архитектуры народов Восточной Сибири XVII–XX вв.) основан в 1966 году, а открыт в 1980-м. В Новосибирской области подобные музеи под открытым небом в последние 10 лет планировали сделать доступными для туристов как минимум дважды — это проекты Умревинского и Бердского острогов. «Главная причина провала этих проектов — отсутствие системного подхода. В Бердске проект разрабатывался без четкой связки с предприятиями инфраструктуры и транспортной доставкой, в проекте Умревинского острога была та же беда — там был плохо проработан вопрос доставки туристов, а также не было простых вещей — экспозиции, кафе, других общественных объектов. В результате турфирмы не стали продвигать Умревинский острог — там попросту нечего было продвигать. Впрочем, это общая проблема для всех туристических зон в Сибири — ведь даже на Байкале, по сути, туристов нечем развлекать», — говорит Марина Артамонова. Татьяна Ольгова считает, что сейчас и власть готова вкладываться в туристические объекты, и инвесторы готовы выделять средства Несомненно, опять же в силу сложившейся бюджетной системы и отсутствия опыта ведения активной инвестиционной политики у большинства муниципальных районов важную роль здесь должно играть региональное правительство. В этом смысле Новосибирская область проигрывает регионам, в которых туризм является приоритетной отраслью развития. Если в Республике Алтай, Алтайском крае, Иркутской области, Бурятии и даже Кузбассе туризмом занимаются на уровне министерств или управлений, то в Новосибирской области эта управленческая функция размыта по нескольким ведомствам и целевым программам. Хотя сейчас в правительстве региона разрабатывается специальная подпрограмма «Развитие рекреационного и туристического бизнеса» в программе «Развитие экономики сельских территорий на 2011–2015 годы». «Программа определит формы, меры и объемы государственной поддержки инвестиционных проектов. Отбор наиболее эффективных, представленных администрациями муниципальных районов и частными инвесторами, планируется осуществлять на инвестиционных выставках. Финансовую поддержку в виде субсидий на развитие социального и экономического потенциала получат те муниципальные районы, которые достигнут наиболее высоких результатов в реализации инвестиционных проектов в сфере туризма», — отмечает председатель комитета внешнеэкономических связей администрации губернатора и правительства Новосибирской области Дмитрий Микитченко. В качестве приоритетов на 2011 год названы следующие объекты: астрофизический центр с планетарием (строится в рамках подготовки к празднованию Года космонавтики в России в основном на деньги Роскосмоса) и первая очередь Международного выставочного центра «Сибирь-ЭКСПО» в Новосибирске, горнолыжный комплекс «Скакуша» в Маслянинском районе, туристско-культурный центр «Бердский острог» в Бердске и «Заволокинская деревня» в Ордынском районе. Для этого в районах области выделено уже 263 510 гектаров земли под создание 91 проекта по рекреационной деятельности и еще 38 участков под создание объектов для спортивного рыболовства и охоты. Кроме того, на уровне правительства области планируется комплексное туристско-рекреационное развитие зоны Салаирского кряжа и ведутся работы по включению в список историко-культурных ценностей объектов в Сузуне, Колывани, Умревинском остроге и Чичабурге. «При этом мы ставим проблему так: создаваемые объекты для использования в туристских целях должны быть коммерчески выгодными, и их возведение в соответствии с требованиями Правительства РФ и правительства Новосибирской области должно осуществляться за счет частных инвесторов», — заключает Микитченко. В конечном счете реализация всех этих проектов должна стать катализатором для развития смежного бизнеса не только в районах области, но и самом Новосибирске. «Все говорят, что Новосибирск — город интересный, но на самом деле его можно обойти за один день. А помимо прочего, в городе круглогодично находится много транзитных пассажиров, для которых проекты, подобные Сузунскому заводу — лишний повод задержаться и потратить дополнительные деньги на гостиницу, рестораны и так далее. В этом направлении может быть интересен опыт Тюмени — такого же транзитного города. Там создали бренд Тобольска, окружили его легендами, и теперь туристы специально остаются в Тюмени на один-два дня, чтобы съездить в тобольский монастырь. А это как раз размер и формат Сузуна», — продолжает Марина Артамонова. В качестве легенды для Сузуна она предлагает сыграть на ассоциации «монетный двор — богатство». Информационный фон, которым окружен тот или иной туристический объект, подчас играет более важную роль, чем сумма вложений, отмечают эксперты. А регионы и отдельные туристические комплексы при прочих равных условиях будут конкурировать именно на уровне известности бренда и качества легенд, которые с ним устойчиво связаны. И этим уже активно занимаются бизнес и региональные администрации. Так, в Таштагольском районе Кемеровской области успешно эксплуатируют истории о снежном человеке. В ноябре прошлого года в Горной Шории даже отметили День снежного человека, причем в празднествах принимал участие губернатор Аман Тулеев. Омская область в начале февраля объявила конкурс на разработку туристического бренда региона стоимостью 3,4 млн рублей, а в целом на программу «Развитие туризма в Омской области на 2011–2013 годы» будет выделено порядка 15,7 млн рублей — в основном на информационные мероприятия. В Туве в последние годы активно эксплуатируют шаманство и буддизм как «национальную изюминку», а в Бурятии на уровне городского совета создан оргкомитет по уточнению возраста Улан-Удэ. Если ученые докажут историческую связь между древним поселением гуннов, обнаруженным на территории столицы Бурятии (в чем не приходится сомневаться), то возраст столицы республики увеличится на 2,3 тыс. лет. В целом рецепт успеха в формировании подобных туристических комплексов имеет определенный устоявшийся формат. Опыт того же тобольского монастыря, «Томской писаницы», «Тальцов» и других комплексов показывает, что необходимо взять интересный объект, создать полноценную инфраструктуру, обеспечить транспортную доступность и создать увлекательную историю, чтобы туристы захотели возвращаться сюда снова и снова. Для сельских территорий, раскиданных на необъятных просторах Сибири и имеющих давнюю историю или природные красоты, такой локальный туризм может стать способом полноценной модернизации. Причем не столько инфраструктурной, сколько ментальной — чтобы люди, которые пока в этой серости и убогости вынуждены выживать, получили новый смысл существования на родной земле.