ДЕРЕВЕНЬКА МОЯ

Москва 1999-2006 гг.

Предисловие

Здесь подобраны мои стихи по двум темам, волнующим меня. Первая тема - это моя любовь к пристани моего детства, дальней деревеньке, Малой Крутишке, расположенной на юго- восточной кромке Новосибирской области. Вторая тема - это репрессии 30-х годов и переживания, связанные с ними. Ведь кровавое колесо сталинских репрессий прокатилось по моему отцовскому и материнскому роду. С семилетнего возраста я остался без попечения отца и деда, стал ЧСВН, как в НКВД именовали членов семей врагов народа. Это же пережили моя сестра Таня, оставшаяся в возрасте трех лет, а также брат Коля с полуторагодовалого возраста.

После зловещего 37-го года, когда по облыжным обвинениям были арестованы миллионы безвинных людей, пройти многие десятилетия. Даже после реабилитации 50-х годов (реабилитированы за отсутствием состава преступления)прошло полвека. Нередко говорят - ну было и прошло, не пора ли забыть?

Теперь из числа репрессированных в живых почти никого не осталось. Ушедшие из жизни ни помнить, ни забыть, ни простить не могут. Но живы мы, члены семей "врагов народа". И это непочетное звание невидимой татуировкой вросло в нашу кожу, как зловещее тавро навек отпечаталось на наших душах. И можно ли забыть тот геноцид сталинской клики, направленный против своего народа?

Отсюда та непреходящая горечь и боль, которая присутствует в ряде стихов.

Автор

Деревенька моя

(Посвящается папе и маме)

Порой в моем сердце как боль отзовется,

Как-будто о детстве со мной говоря

Крутишка родная, как в песне поется,

Святая, как хлеб, деревенька моя.

Вдруг запах приснится поры земляничной,

В лесок за оврагом привычно маня,

Иль вьюжное утро, когда Лукинична

До школы вела за ручонку меня.

Припомню в Зырянке - народное море,

Где праздничный стол на опушке накрыт,

И Власов Василий в рубахе лазоревой

Тальянкою звонкой народ веселит.

В тот день мы принятье Закона отметили,

Ему свои думы и сердце отдав,

Ни культа Вождя мы еще не заметили,

Ни беззаконьем растоптанных прав.

Забуду ли черные розвальни-сани,

Что в той же Зырянке в конце ноября

Безвинных людей, словно контру собрали,

Навечно иль надолго прочь увозя ?

На сдавленный крик материнских рыданий

Беды не поняв своим детским умом,

Я мать утешал, Николашу и Таню:

Не плачьте, мы нового тятю найдем!

Но было семье не до нового тяти,
Как выжили - трудно теперь уж понять
От стужи спасали зипун, да полати,
От голода «драники» стряпала мать.

О, совесть и честь, - наша мама родная,

Где взять, да и есть ли такие слова,

Чтоб выразить, сколько ты нам отдавала,

Ну чем же, родная, жила ты сама?..

Любимый отец, с малых лет ты трудился

И будешь для нас ты примером навек,

Под тяжестью трудной судьбы не сломился

Достойный, простой, трудовой человек!

Я рос среди тех босоногих мальчишек,

Со взрослыми вместе кормивших страну,

Подчас не имевших сапог и пальтишек,

Жалевших, что нас не берут на войну.

Беспечная юность припомнится снова,

Веселые дни, что как сон пронеслись

И Сайбель Андрюша, и Шура Попова,

Арефьева Люба , Речицкий Борис...

Я помню вас, милые, славные женщины,

Как сеяли хлеб, убирали поля,

Вели разговор о боях на Смоленщине

И в тяжком труде забывали себя.

Еще не могу я того не отметить ,

В ком каждый нуждался в селе - млад и стар,

Мог сшить сапоги, добрым словом приветить,

Сыграть на гармошке - тебя, Аристарх!

Я помню Вербу и Забаву - буренок,

С мычаньем тянувших в степи борону...

А разве забыть мне трагизм похоронок,

Коснувшийся стольких семей за войну?

И Шадрин Алеша, и Федоров Леня,

И все, кто навечно на фронт уходил,

На память о вас тополечек зеленый

Я в сорок четвертом году посадил.

Когда приезжаю на родину нашу,

Я с радостью вижу, как тополь растет,

Он веткой зеленой приветливо машет,

Как-будто по форме мне честь отдает.

И горло мне будто бы чем перехватит,

Когда я увижу подворье, где жил,

Свою до окон в землю вросшую хату,

Где Миша Мусихин свой хлев учредил

И вновь отмечая в селе измененья

По улице нашей как в детстве иду,

С трудом унимаю я в сердце волненье

А прячу скупую мужскую слезу.

И где бы и что бы я в жизни ни делал

Ношу тебя бережно в сердце храня

Я предан тебе и душою, и телом,

Родная, как мать, деревенька моя!..

Улан-Удэ март 1980 г.

Баллада о матери

(К 70-летию мамы)

Росла Ивушка, да плакучая.

Расцвела она, словно зорюшка,

Иль на счастие, иль на горюшко.

А с пригорочка, где зелен лесок,

Иву высмотрел молодой Дубок

Они с Ивушкой обручилися,

Только вскорости разлучилися.

Им досталося горя поровну:

Увезли Дубка в дальню сторону.

И осталися с мамой – Ивушкой

Два кленка-сынка, дочь -Рябинушка.

У Других - не жизнь – сладки пряники,

А у Ивушки - только драники,

И у мил- дружка жизнь - не сахар-мед,

Как полынь горька, холодна, как лед.

Долго ль, мало ли врозь качалися,

Через десять лет повстречалися.

И сплелися вновь ваши веточки,

Да разъехались ваши деточки.

Первым в поиски клад-судьбинушки

Укатил Кленок, старший сынушка.

Жизнь, ты горькая, как полынушка –

Мать покинула дочь - Рябинушка.

И склонилась мать пуще прежнего,

Проводив Кленка - сына среднего.

Но послал Господь ей отрадушку –

Тополиночку, мило чадушко.

Только Ивушке вновь кручинушка:

Унесла судьба Тополиночку,

Унесла его в чужу сторону,

Дубу с Ивушкой горя поровну.

Смотрит Ивушка из-под веточек,

Ждет от деточек добрых весточек.

Нипочем с Дубком им ненастие,

Лишь бы выпало деткам счастие...

Москва 1977 г.

Братишке

Дорогой братишка,

Сердцу так тоскливо

Без родной Крутишки?

Вот припоминаю:

Не приснилось вроде –

В нашем Русском крае

Водят хороводы...

До утра бывали

Танцы и гулянки,

Песни распевали

Девушки в Зырянке.

Хорошо б за Зайкой

Нам услышать снова

Звонкий голосочек

Шурочки Поповой.

Ах, куда девать бы

Нам годочки наши,

Снова погулять бы

С Любушкой в Чувашах.

И давай представим,

Как с тобой вразвалку

Вечерком шагаем

С песней в Забегалку.

Не было, братишка.

Ведь и дня без песни,

До чего ж в Крутишке

Было интересно!

Пели комсомольцы,

Пели пионеры,

А теперь спивают

Лишь пенсионеры...

А на - днях, братишка,

Дивный сон приснился:

Будто из Крутишки

Я воды напился

Ждал, но не услышал

Песен иль частушек –

Спит наша Крутишка,

Хоть пали из пушек...

Улан-Удэ январь 1980 г.Вместо завещания

***

Когда отскрипят мои бренные кости

Под памятник скромный, обычай храня,

На нашем простом деревенском погосте,

Родные мои, положите меня

Дубок посадите, как символ отцовский,

Как мама пусть ива склонится ко мне,

Как братья стоят надо мной клен и тополь,

Сестренка рябинкой цветет по весне

Черемухой грустной пусть будет со мною

Мой нежный и преданный друг и жена,

Пьяня ароматом цветенья весною,

Под осень листвой осыпая меня.

Пусть дочки-березки распустят сережки,

А внучек-жасминчик листвой шелестит,

Идут земляки по тенистой дорожке

И речка - Крутишка пусть рядом журчит

Пусть синью небесной цветут незабудки –

Друзья и подруги, кого я любил,

А недруги - словно шавки из будки –

Пускай не ворчат - я давно их забыл

Пусть утром июньским взлетит жаворонок,

Над прахом моим своей трелью звеня

И словом хорошим мой юный потомок

Хоть изредка ласково вспомнит меня...

Улан - Удэ февраль 1980 г.

Дяде Аристарху

Мне подчас, дорогой, рассказать тебе хочется,

Кем ты был в моей детской несладкой судьбе

Стихотворные строчки на перышко просятся,

Я хочу от души посвятить их тебе

Помогал ты развеять печаль безысходную,

Не отпугивал нас, пострелят, от крыльца,

В дни обид и лихую годину голодную

Был своим племяшам за родного отца

А гармошка - двухрядка твоя голосистая

Доброй феей была для родного села,

В нас будила надежды и помыслы чистые

И на доброе, правое дело звала

Так сыграй-ка ты вновь, растревожь-ка тальянкою,

Разбуди отчий край, где родился и жил,

Пусть "саратовская" прозвучит над Зырянкою,

Где я в жизни впервые с девчонкой дружил

Пой, тальянка, тревожь перебором малиновым,

Широко и раздольно напев свой веди,

И слезами берез, разноцветьем осиновым

В сердце нашем ты сладкую боль береди!

Уведи ты меня вновь, гармонь, «за поскотину»

От обид и тоски дай забыться, как встарь

И яви, как во сне, мою милую родину,

На тальянке страданье сыграй, Аристарх!

И давай не спеша мы пройдем за околицу,

Позабудем про старость, болезнь и войну...

Я, как прежней порой на веселую Троицу,

Для девчонок - ровесниц ромашек нарву

Пой, тальянка, звени голосами веселыми,

Вновь верни, хоть на миг, ты прошедшие дни,

Звонкой дробью и голосом Шуры Поповой

Снова юность в усталой душе всколыхни

Перейдем мы с тобою Крутишку струистую,

У могилок поплачем, потом запоем...

Повстречать бы Гребенкина, Борю Речицкого,

"Андалузскую ночь" спели б мы вчетвером

Почему бы не взять нам Фаину Григорьевну,

Славно в песне она подголосок вела,

И частушкой веселой, и пляской задорною,

И работою с каждым поспорить могла

На рассвете пройдем мы тропою росистою

По опушке лесной, от деревни вдали

Не споет ли девчонка моя голосистая

Задушевную песню о первой любви

Посидим лучше с краю родного села,

Где красавцы, как Юферев, братья Охорзины

Молодиц и девчонок сводили с ума

Вспомним смех заразительный Диночки Краевой,

И катание с горки, костры и блины

И проделки разбойные Коли Коржаева,

И святую серьезность сестер Чурсиных

И поверишь ли ты , что пора деревенская

До сих пор в моей памяти, в сердце живет,

А в ушах - будто вновь одиночество женское

Грустным голосом Даши Рухловой поет

Может вспомним с тобой медсестру ясноокую,

Ее свадьбу с учителем, тосты в их честь,

Их любовь непонятную, ревность жестокую

И такую нелепую страшную смерть...

Добрым словом помянем покойного Скрябина

И его знаменитое "Жикин, пиши!"

Неизбывный искрящийся юмор Комягина

И его доброту холостяцкой души

Мы с тобой никогда не забудем наверное

Беспричинный арест в те ноябрьские дни

И хмельную печаль, плач и стон сорок первого,

Когда лучших сынов из села увезли...

Не забыть никогда нам страду сенокосную,

Горечь пота и трав аромат медовой

И печальную женскую песнь проголосую

О страданьи сердец, разлученных войной

Как мила нам дорога к селу ненакатная,

Перелески родные и пашня, и бор

Жаль, что молодость наша, и жизнь - невозвратные,

Словно старой тальянки мажорный аккорд...

Улан - Удэ октябрь 1980 г

Милая родина

Уведи ты меня вновь, гармонь, за поскотину,

Вновь верни хоть на миг ты прошедшие дни

И яви, хоть во сне, мою милую родину,

Снова юность в усталой душе всколыхни!

Пой, тальянка, тревожь перебором малиновым,

Широко и раздольно напев свой веди

И слезами берез, разноцветьем осиновым

В моем сердце ты сладкую боль береди!

Полной грудью вдохну аромат за околицей,

Позабуду про старость, болезнь и войну

И как прежней порой, на веселую Троицу,

Для ровесниц- девчонок ромашек нарву

На рассвете пройду я тропою росистою

По опушке лесной от деревни вдали –

Не споет ли девчонка моя голосистая

Задушевную песню о первой любви

Как мила мне дорога к селу ненакатная,

Перелески родные, и пашня, и бор...

Жаль, что молодость наша и жизнь - невозвратные,

Словно старой тальянки мажорный аккорд!..

Москва 1984 г.

Блажен, кто знает к родине любовь,

К родным гнездовьям прикипел душою,

В края родные тянет вновь и вновь,

Кому без них не справиться с тоскою...

Блажен, кто рос в родительской семье,

Кого в добро учила мама верить,

Кто мог прижаться к папиной руке –

Ничем такого счастья не измерить

Блажен, кто знает женщины любовь,

И кто любовью плавится ответной,

В ком от огня любви клокочет кровь,

Кто бодрствовал у колыбели детской.

Блажен, кто ведает к труду любовь,

Живет порою в бедности, но честно,

Еще кто вышел на свободу вновь

После темницы сумрачной и тесной

Блажен, кто даже стоя у Черты

Не ведает про горечь и усталость,

Кто не утратил чувства красоты,

Кто не скулит, когда подходит старость.

Ласкает солнце в поле лен и рожь,

От трели жаворонка на душе отрада

Жаль, ничего с собою не возьмешь,

Да там, пожалуй, ничего не надо...

Москва март 1999 г.

Брату

Ты припомни, братишка, как все это было,

Вспомни нас, словно трех желторотых птенцов,

И отца, что как сокола в сеть изловили,

Мать, как белую чайку с подбитым крылом...

Петь о том - будто старую рану тревожить.

Но ведь детство нельзя нам совсем позабыть,

Хоть оно и на детство не очень похоже,

Только слова из песни нельзя удалить

И припомни еще, как с тобою гуляли

По последнему снегу той страшной зимы

Ты до глаз был закрыт старой маминой шалью,

Телогрейка на мне, да чужие пимы

После долгой зимы, ошалев от приволья.

Покалякать «за жизнь» нас с тобой повело

На вопрос мой: "не холодно?" молвил ты: "коле"

На восторг мой: "тепло!" соглашался ты: «плё!»

Нам с тобою тогда было вместе лет десять,

Были оба чисты, как сама простота.

Мы не знали еще, что не всем можно верить,

Что порой даже смерть лучше, чем клевета

Ты припомни, братишка, как трудно нам было

Без отцовской поддержки вставать на «крыло»

Но всегда с непонятною страшною силой

Нас с тобой почему-то к учебе влекло

Несмотря на всю боль с детства душ опаленных

Не дадим мы с тобою Россию в беду

И гордиться не грех, что в ее батальонах

Мы с тобою идем не в последнем ряду

Улан-Удэ октябрь 1980 г

Боль неизлечимая

Я один скучаю у окошка:

Прихворнул, пришлось вот поваляться

И глядит в окно мое березка,

Будто приглашает прогуляться

Будто приглашает прогуляться

И с моей любимой повидаться,

Побродить родимой стороною,

Посидеть под старою сосною

Посидеть под старою сосною,

Вновь услышать маму дорогую

Пусть споет, как прежде надо мною

Песню колыбельную простую

Я под колыбельную простую

Вспомню детства пору золотую

Как неповторимо пахла хвоя,

Как звенело поле овсяное...

Как звенело поле овсяное,

Где гуляли вместе мы с тобою,

Где роняет красный лист осина,

Словно мать, оплакивая сына...

Словно мать, оплакивая сына

Гнется книзу гроздьями рябина

Лист летит по ветру тополиный,

В небе клин курлычет журавлиный.

Ой, ты, клин далекий журавлиный,

Я сегодня доктору не нравлюсь,

От тоски по родине любимой

Никогда я видно не поправлюсь!..

Улан - Удэ ноябрь 1980 г.

Дедушке

(светлой памяти Игнатию Степановичу)

Уж подсолнух, по-моему, начал цвести,

Когда ты, дорогой, возвратился с Нарыма

Я мальчонкою был лет примерно пяти –

Вы приехали с бабушкой, Клавой и Диной

Как-то сразу ты наши сердца покорил,

И мы жили с тобою, не зная печали,

Из полена ты куклу сестре смастерил,

У меня - кузнецы озорно застучали

Я любил, когда в лес ты с собой меня брал –

Для меня этот день настоящий был праздник:

Ты рассказывал, пел, пенью птиц подражал,

А краюха в лесу была слаще, чем пряник!

И поныне, родной, восхищаюсь тобой,

Твоей щедрой душой, золотыми руками

Ты к тому же еще был солдат боевой-

На «германскои» кресты просто так не давали

Под атакою газовой ты устоял,

Не задели осколки из крупповской стали,

И в прорыве брусиловском ты побывал,

И живым тебя дома родные дождались

Под рукою запели и плуг, и верстак,

И была тебе по сердцу жизнь трудовая

Только жаль, что на свете живет клевета,

Еще черная зависть, да злоба людская...

...Когда в ссылку тебя увозили опять

Мы с тобою, родной, не смогли попрощаться

И как звон похоронный, тревожный набат

В сердце мне кузнецы молотками стучатся

Благодарен Судьбе я за срок небольшой –

Года два довелось мне быть вместе с тобою,

Под влияньем твоим, я уверен - любой

Становился честней и богаче душою

Дед опальный, поверь, я душой не кривлю,

На трудягах, как ты , век держалась Россия,

А иначе давно ее пропили б всю

И шакалы ее по куску растащили...

Распрощавшись "по чистой" со службой своей,

Через город Мариинск проездом в столицу

Я безвестной и милой могилке твоей

По - сыновни хочу до земли поклониться

Только где ты схоронен, не знаем ни я,

И ни дочь твоя Шура, ни Клава, ни Дина,

Врозь покоятся верная Марья твоя

И до срока ушедшие Лида с Ариной

Но с годами к тебе не проходит любовь,

Мне со сказкою детства вовек не расстаться,

И твои кузнецы деревянные вновь

В благодарную душу мне звонко стучатся...

Федоров Игнатий Степанович(1882-1941 гг)

Маме

В тридцать лет ты красивой была...

Помню, как, наклонясь к изголовью,

Непривычно ласкала меня,

Полыхавшего жаркою корью

И шершавая эта рука,

И конфеток шуршание мятных,

Слово чести, жив буду пока,

Для меня будет самым приятным

Трудно было тебе, когда нас

Величали врагами народа,

Голодали, и жили подчас

Коровенкою, да огородом

Я запоем книжонки читал,

А ты терла картошку сырую,

И лишь ставши отцом, я познал

Твою, мама, заботу святую

И как сшила ты мне по весне

Рубашонку из праздничной шали,

И как лыжи купила ты мне –

Я забуду об этом едва ли...

Твою горькую помню слезу,

Когда сено у нас запахали,

Как зимой на рассвете в лесу

Мы одонки с тобой подбирали

Мы с тобою пилили дрова,

В огороде копали картошку,

Среди трех малолеток тогда

Я один мог помочь хоть немножко

Оживи глаз поблекшую синь

И пригладь поседевшие прядки

Нет, родная, не весь керосин

Еще выгорел в нашей лампадке!..

Улан-Удэ 1981 г.

Первая любовь

Как тихое журчание ручья

Мне снятся переливы песни звонкой

И первая любовь - печаль моя

Приходит нецелованной девчонкой

И снова, будто много лет назад,

Я рву тебе ромашки полевые,

Любуюсь в твои карие глаза,

Цветы вплетаю в косы золотые

Давно для нас пропели соловьи

И отгорели ревность и печали,

Но косы шелковистые твои

Мне сниться до сих пор не перестали

Как тихое журчание ручья

Мне снятся переливы песни звонкой

И первая любовь - печаль моя

Уходит нецелованной девчонкой...

Москва октябрь 1982 г.

Памяти мамы

(27- мая 1984 года)

Я в слезах припаду к твоему изголовью

И казнясь, что проститься с тобой опоздал

Я поведаю, мама, про нежность сыновью.

Жаль, при жизни ни разу тебе не сказал

Подавлю я обиду и горечь безбрежную,

Я тебя и любил, и жалел, как умел

Мне хотелось бы спеть тебе песенку нежную,

Жаль, при жизни ни разу тебе я не спел

Что раскаянья и угрызенья напрасные –

Никого не вернуть из холодных могил

Положу я к надгробью тюльпаны прекрасные,

Жаль, при жизни ни разу тебе не дарил…

С. Чингисы 1984 г.

Ностальгия

Оседлать бы сейчас жигуленка,

Как когда - то лихого коня,

Поскакать бы туда, где девчонка

Первый раз ожидала меня

В те далекие годы беспечные

Нас сводили с ума соловьи.

Ах, как дороги были сердечные

Мне признанья и ласки твои...

Где вы, нежность и страсть неуемная

Где ты ревность, волненье в крови,

Где ты счастье, как небо бездонное,

Где вы зори далекой любви...

Мне б хотелось души обновления.

Сбросить тягостный груз этих лет,

Но обратно пути, к сожалению,

В нашу юность прекрасную нет...

Оседлать бы сейчас жигуленка,

Как когда-то лихого коня,

Поскакать бы туда? где девчонка

Первый раз целовала меня!..

Москва 1986 г.

Бессонница

Мне сегодня не спится,

И порою ночной

Я листаю страницы

Прошлой жизни своей

...У березовой рощи

Наша школа стоит

Ветер ветки полощет,

Колокольчик звенит...

Опахнет свежим хлебом

И парным молоком

Мне б на бревнышке с дедом

Погуторить рядком

Зазвенит балалайка.

На душе благодать

На задах по лужайке

Побродить бы опять

Вновь июньской порою

Зазвенят комары

Я страничку открою

Моей юной поры

На родимой сторонке

Мне отраден уют

Там частушки девчонки

Про миленка поют

И застонут весною

На заре косачи

И мое ретивое

Заболит, хоть кричи

Спать пора - перепелка

Летней ночью споет

Мне под стогом девчонка

Задремать не дает

В предрассветном затишьи

Запоют петухи

Мне в родимой Крутишке

Похлебать бы ухи

Посижу на крылечке

После дальних дорог

Испечет в нашей печке

Мама рыбный пирог

И опять звонко - звонко

Мои отец запоет

Как в родную сторонку

Из неволи придет

И зальется гармошка.

На душе хорошо

Жизнь, продлись хоть немножко.

Лет полсотни еще…

Москва декабрь 1998 г.

Когда расцветает в июле лабазник,

Пушистой метелкою белый цветок

В душе просыпается будто бы праздник,

И будто я вижу вновь мамин платок

До боли знакомый тот запах медовый

Напомнит, как с мамой я травку косил,

Как давней военной зимою суровой

На санках из леса сенца привозил

Припомнятся мне на еланях покосы,

Колхозной поры наш порыв трудовой.

Еще шелковистые девичьи косы

И ранний рассвет в деревеньке родной

Лабазник, с неброской своей красотою

В моей ты душе как свечи огонек

Как в розовом детстве побудь ты со мною,

Продли ты подольше цветения срок

О, милый лесной ароматный лабазник,

Буди сокровенные с детства мечты

Пусть чаще в душе повторяется праздник

Среди повседневной мирской суеты...

Июль 1999 г

Я еду на родину...

С последним поклоном я еду на родину,

Колеса по рельсам стучат

Туда, где и детство, и молодость пройдены

Уж больше полвека назад...

Туда, где покоятся деды и прадеды,

Отец мой и мама рядком,

Откуда кидала Судьба меня надолго,

Где милый родительский дом...

Сибирская степь, перелески знакомые,

Тенистый задумчивый бор,

Где юной порой мы бродили влюбленные,

Вы в сердце моем до сих пор...

Хочу я как прежде услышать гармошечку,

Увидеть ребят, с кем дружил,

И в старую хату взглянуть хоть в окошечко,

Земли взять с родимых могил...

Утешь ты меня, о сторонка родимая,

Недуги гнетут да гробы...

Ты мне помоги, Самодурочка милая,

Снести все удары Судьбы...

Осень 1999 г

Заныло сердце…

Грешен я, признаться,

Ты прости, о Небо,

Добрый уж десяток

Лет в деревне не был

И гулял, ребята,

И бродил по свету,

Весел был когда-то,

А теперь вот нету...

Мучаюсь, тоскую

О деревне дальней

И влечет в родную,

Как в исповедальню

Загляну в Чингисы,

Поклонюсь могилам,

А душа стремится

К Самодурке милой..

...На восток дорожка .

По лесу змеится,

Вот вода Чингиса

Под мостком струится

Потоптал, ребята,

Я дорожку эту...

Был кордон когда-то,

А теперь уж нету

По-над косогором

Узнаю опушку,

Но куда же делся

Мост через Гнедушку?

Версты пролетели –

Девятнадцать с лишком –

Ахну: неужели

Вижу я Крутишку?

Но молчат баяны,

Стихли балалайки –

Заросла бурьяном

Улица Зазайка...

Перейду Крутишку,

Стану у погоста –

Скину картузишко:

Здесь ведь предков кости

"Пусть вам мирно спится" –

Поклонясь шепчу я,

И с могил землицы

Горсточку беру я...

Повстречай приветом,

Русский край, родной мой,

Что-то этим летом

Так мне неспокойно

Улицей пройдусь я,

Может успокоюсь,

У родной избушки

Как росой умоюсь...

Бегал здесь мальчонкой,

Тихим, белобрысым

Я душой все тот же,

Хоть совсем уж лысый...

...Там и сям забиты,

Будто плачут хаты,

Пустыри меж ними,

Как во рту щербатом...

И совсем смешались

Радость вместе с горем,

Когда я причалил

К своему подворью...

К старенькой избушке

Я припал щекою:

Видишь, сын твой блудный

Здесь, перед тобою!..

Пригласи сердечно,

Как родная мати,

Я приник бы к печке,

Глянул на полати

Что-то на чужбине

Стало тяжело мне

Дай вдохнуть мне ныне

Ауры знакомой...

Хата помолчала,

Всхлипнула невольно:

"Я едва узнала –

Ты уж старый больно

Долго же однако

Ты бродил по свету –

Нет уже полатей,

Даже лавки нету

И давно не стало

Нашей доброй печки,

Привечать могу лишь

Стоя на крылечке

И вокруг остались

Все чужие люди,

Вот живу, печалюсь –

Что же дальше будет?..

Не гляди ты с болью

На мою на старость,

Знаю, что не долго

Жить уже осталось

Не казнись, сынок мой,

Не найдя привета,

К нашей жизни старой

Уж возврата нету

Не придут подруги

С Клавой или Диной

Погадать на блюдце

Про своих любимых

Не споют девчата

Под окном Петруше,

Твою балалайку

Не придут послушать

Не придут ребята

Петя или Боря,

Вместе, как когда-то,

Не пройдетесь трое...

Может лишь заглянут

Коля, Таня, Вова,

Если их потянет

К очагу родному

Навестят родимых

Шуру да Ивана,

Не дадут могилам

Зарасти бурьяном

Если не заглянут –

Пусть добром помянут

Марью да Игната,

Живших здесь когда-то...

Речь была все глуше,

С хрипотцой и болью,

Я стоял и слушал,

Будто с комом в горле

Я прервал беседу:

"Ты живи подоле,

Я еще приеду,

Если Бог позволит..."

...Я иду в Чуваши,

Где ты, юность, где ты?

Здесь встречал с Любашей

Дивные рассветы...

Повторить опять бы

Хоть один лишь вечер,

Трепетно обнять бы

Любушкины плечи!..

Только и в Чувашах

Все не так, как было

Отчего же сердце

У меня заныло?

Здесь гулял, ребята,

И встречал приветы,

Был любим когда-то,

А теперь уж нету...

...Я пройду к Зырянке:

Ты скажи на милость,

Отчего петь песни

Люди разучились?

Ничего не скажет,

Лишь вздохнет Зырянка,

Знать совсем охрипла

Звонкая тальянка...

В Забегалке милой

"Стану у болотца:

Может кто родимый

Улицей пройдется?

Но не слышно смеха,

Не видать знакомых,

Видно разбрелись все
Слишком далеко мы.

Видно разбрелись все

Слишком далеко мы,

Но храним деревню

В душах, как икону.

Нас до самой тризны
Ностальгия гложет,
Ведь иной отчизны
Нет, и быть не может...

Октябрь 1999 г

Исповедь блудного сына

Почему-то все чаще, мой друг, вспоминаю

И печалюсь в тоске о сторонке родной

И когда же я снова увижусь - не знаю,

Дорогая моя деревенька, с тобой

Из-за старых берез твои крыши увижу,

Как паломник я руки к тебе протяну,

А когда петушков хор нестройный услышу –

В горле вставший комок я никак не сглотну

На знакомом погосте замру я смиренно,

Прошепчу: мирно спите, родные мои...

Будто блудный сынок преклоню я колени

И с заросших могил возьму горстку земли

К своей старой избушке прижмусь я щекою,

Оробевшей рукою слезинку смахну

Будто вечность уже не видался с тобою,

Но носил в своем сердце тебя лишь одну

И не знаю, когда нам еще доведется,

Деревенька моя, увидаться опять,

Но пока мое сердце усталое бьется

Постоянно я буду тебя вспоминать

Ты со мною всегда неизбывною болью

До последнего шага земного пути

Ты прими как пароль - мою верность сыновью

И как отзыв - мои прегрешенья прости...

Январь 2000 г

Родная пристань

Постоянно о тебе скучаю

И печалюсь и в пути, и дома,

И когда гуляю у знакомых –

Я безмерно о тебе скучаю

Ты моя надежная подруга

Милых и тяжелых лет и дней,

Ты опора для моих корней,

Мать и неизменная подруга

Ты навеки нам родная пристань,

Нас бросает будто штормом лодки,

Попадают гавани - находки,

Но милей всего родная пристань

Мы вернемся, потерпи маленько,

Не печалься, все у нас в порядке

Мы пригладим нежно твои прядки,

Ты нам мать, родная деревенька...

Январь 2000 г

Играй, гармонь...

"Играй, гармонь" в Мордовии...

Цветные полушалочки,

Глаза парней веселые,

На щечках женщин ямочки

И тройки разудалые

По улицам проносятся,

Девичьи губы алые

Поцеловать мне хочется

И никуда не денешься,

И от любви не спрячешься –

Гармонь кружит метелицей

По улице по праздничной!..

Гармошка Заволокина

Мне прямо в душу просится,

Как-будто песня с родины

И дробный пляс доносится

Сузунские матанечки,

Припевочки мордовские,

Уральские, кубанские,

Донские и орловские

И восемнадцать снова мне,

Как хмелем кружит голову,

Как-будто снова по весне

Я с девочкой веселою

Ах, пой, гармонь-волшебница,

Зови и завораживай,

Что мне уж скоро семьдесят –

Ты только не рассказывай!..

Февраль 2000 г.

Горькая полынушка

"Играй, гармонь любимая"

Недавно мне напомнила,

Что бабушка родимая

Корнями - из Мордовии

Саранские припевочки

Заслушался и чудится,

Что в хороводе девочкой

Идет она по улице

Косыночка зеленая

И из холстинки платьице

И долго нареченного

Ей предстояло ждать еще...

...Растут в семье Гавриловых

Четыре славных девицы,

Почтительны и милые,

Опрятны и умелицы

Из всех сестричек Марьюшка

Как средь голубок павушка,

Строга, скромна и набожна,

И весела, и радушна

...А чьи там дрожки катятся,

Весь в пене конь- саврасушка?

То к Марьюшке-красавице

Со сватами Игнатушка!

Ой, ты, рябина стройная,

Да ты, березка белая,

Ох, сердце беспокойное

Ну что ты с Машей делаешь!..

И Марьюшку просватали

В деревню-Самодурочку,

А три сестрички плакали –

Ах, миленькие дурочки!..

...Как в сказке восемь лет прошло,

Уж две дочурки маленьких,

Они у дома своего

Играют на завалинке

В семье и лад, и благодать,

Да муженька-Игнатушку

Послали с немцем воевать,

Угнали во солдатушки

Ой, горькая калинушка,

Да ты, березка белая,

Ох, ты судьба-судьбинушка,

"Ты что же с нами делаешь?

Кому пахати пашенку,

Кому пшеницу сеяти,

Кому же травку скашивать –

Лишь на себя надеяться

Пока боронишь пашенку-

Коровушка не доена,

Покуда скосишь травушку –

Детишки не накормлены

А разве легче милому

В солдатах свет-Игнатушке,

Под пулями служивому,

В окопах, да в землянушке...

Ой, ты, рябина тонкая,

Да ты, березка белая,

А жизнь - не песня звонкая,

Да что же тут поделаешь?

Не всех в селе солдатушек

После войны дождалися,

Уж больно много павшими

В чужих краях осталися

Ох, парни наши павшие

-Сыны, мужья вчерашние,

Погибли не понявшие,

За что же воевавшие

Но Марьюшка с Игнатушкой,

Дал Боже - повстречалися,

До срока поседевшие,

Да что о том печалиться

И благодать сошла к душе,

Как-будто песня ладная,

С любимым рай и в шалаше,

Есть поговорка складная

Своей рукой Игнат срубил

Дом на чувашской улочке,

И в свой черед Бог подарил

Еще им двух дочурочек

Но тучи красные пришли,

Слетелись злые вороны,

Ограбили и увезли

В Нарым, в чужую сторону...

И гнус, и топи глубоки,

Морозы, вьюги шалые,

Пусть мы страдаем за грехи,

3а что же детки малые?

Ой, кедрачи мохнатые,

Да вы, метели белые,

Ой, ты, судьба горбатая,

Ну что ты с нами делаешь?

Безвинно годы провели

Как ссыльные в Количкине,

Вернуться кое-как смогли

Опять в места привычные

Уж пережить не чаяли

Мы ссылку ту голодную,

Теперь семьей отправились

На барщину колхозную

Но снова тучи черные

На небосвод сбежалися,

И те же злые вороны

Опять проголодалися

Ой, как страшна и далека

Мариинская каторга,

Куда безвинно муженька

Угнали злыдни надолго...

Ой, ягода- калинушка,

Печальная осинушка,

Ох, мачеха-судьбинушка,

Ты горше, чем полынушка

Мария истово, без слез,

За милого молилася,

Но сердце, с болью до краев,

Его остановилося...

Ой, как же наша жизнь горька,

Словно полынь зеленая

Печаль Марии глубока,

Как озеро бездонное...

Любимый дед наш дорогой

И бабушка родимая,

Безвинно Властью и Судьбой

Вы были столь гонимые

Ах, сколько же невзгод лихих

Пришлось вам в жизни вынести,

Еще дочурок четверых

Сумепи в люди вывести

За жизнь в лишеньях вашу всю,

Страданья и терпение

Как пред святыми преклоню

За всех внучат колени я...

4 марта 2000 г

(поминальный родительский день)

Лебедушка белая

Далекие звезды горят словно свечи

Не спится, уж скоро двенадцать пробьет.

Трехногий журавлик опять в этот вечер

Глюкозу мне в вену по капельке льет...

Пунктиром сознанье и боль очумелая

Сверлила меня, отупляла и жгла

И лишь медсестра, как лебедушка белая,

Простерла над койкой свои два крыла

Светились глаза добротой и усердием

О, юная, где ты их столько нашла?

Под этой блокадой ее милосердия

Боль как-то утихла и вовсе ушла...

Нет, с Русью враги ничего не поделают,

Пока жив Солдат, чтоб ее защищать,

Покуда готовы Лебедушки белые

Улыбкой и шприцем Солдата поднять!..

Январь 1997 г

На поле скошенном

На поле скошенном солома

Прохлада, нега и покой…

Здесь все так близко так знакомо.

Что наполняет грудь тоской

Лучами мягкими согреты

Рубины яркие рябин.

И золотое бабье лето

Сияет блеском паутин

О чем хотят шепнуть березы

Слегка качнув ветвями мне.

И набегут скупые слезы –

Не о прошедшей ли весне?

Вдали в осенней дымке тают

Платки багровые осин

А в небе душу надрывает

Рыданьем журавлиный клин

И будто в юности с надеждой

Я полем скошенным иду

И на родней пейзаж как прежде

Налюбоваться не могу

Все те ж багряные осины.

Березок золото и медь.

И с родины клин журавлиный

Никак не может улететь...

Март 2000 г